Четыре дня и ночи с температурой. Книжка третья

Третьей дамой в ознобе и жару моей болезни была театровед Татьяна Москвина с биороманом «Жизнь советской девушки». Её книга мне много всякого напомнила, в том числе некоторые давно забытые хулиганские стишки из детства: «Пошла я раз купаться, за мной следил бандит. Я стала раздеваться, а он и говорит: какие у вас ляжки, какие буфера! Нельзя ли по..аться часочек-полтора?..». Я-то думал такое только мальчики знали, но Москвина меня на этот счёт просветила. Из биоромана уяснил, что автор была пышной привлекательной девочкой, тревожащей мужчин. Обнаружил, что вполне мог пересекаться с героиней в юности где-нибудь в районе Варшавского вокзала и ДК имени Карла Маркса, которые она несколько раз упоминает, потому как в начале семидесятых сам жил на Измайловском проспекте рядом с универсамом «Стрела». Да и многие другие названия конкретных питерских улиц и мест у Москвиной обязательно мне что-нибудь напоминали, это добавляло объёма и глубины в её простое и ясное повествование. Бесхитростное даже, я бы сказал. Искреннее. Про жизнь.
Продолжая случайное перекрёстное сравнение своих «температурных» книжек замечу, что петербурженки Москвина и Чижова слились для меня в своих романах описанием сбора, заготовки и потребления грибов. Грибов съедобных и не очень вокруг Ленинграда и Санкт-Петербурга всегда хватало...

Купить книгу Жизнь советской девушки. Биороман

Четыре дня и ночи с температурой. Книжка четвёртая

Разнообразие в поглощение женских произведений внесла четвёртая моя «температурная» книга – «виньетки» российско-американского филолога Александра Жолковского под названием «Напрасные совершенства».
Знаменитый лингвист слова в простоте не скажет, всё что-то иностранное норовит ввернуть. Это вам не Москвина, в биоромане которой я наткнулся лишь на одно малопонятное слово «депривация», которое было аж четыре раза вставлено в разные места. В самопрезентациях Жолковского всё красиво и всё по-научному. Словарь иностранных слов под рукой лишним не будет. Очередная виньетка делается из ничего: нет ни события, ни информационного повода, но Жолковский выезжает на элегантном изложении ничтожной мелочи, которой я бы и значения не придал, надувает её лингвистическими терминами и философскими подоплёками. Книжка-то у него, как я понимаю, подобная уже не первая, откуда набрать для них по-настоящему стОящих жизненных анекдотов, случаев и происшествий? Но пишет Александр Константинович вкусно, я получил удовольствие. Немалая часть виньеток – про победы автора на амурном фронте. Тут понятно, в этом деле удержаться и не прихвастнуть, будь ты хоть лингвист, хоть тракторист – невозможно, немыслимо.

Купить книгу Напрасные совершенства и другие виньетки